Фото: Николай Федоров / "Солидарность"

C 13 по 15 января на площадках Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) проходил седьмой по счету Гайдаровский форум. На этом мероприятии десятки экспертов традиционно обсуждают текущую экономическую ситуацию в стране и мире, неизбежно - политическую, и по касательной - социальную. “Солидарность” попыталась углубиться во все темы, но, ознакомившись с рядом экспертных мнений, пришла к выводу, что простой россиянин знает об экономике государства куда больше, чем некоторые записные эксперты.

Основную массу экспертов, принимающих участие в форуме, принято причислять к так называемым “либералам” - не по устоявшейся международной терминологии, а в “жаргонном”, чисто российском смысле. К примеру, профсоюзам многие идеи этих экспертов не нравятся тем, что их воплощение требует наступления на социальные и трудовые права под лозунгами экономической целесообразности (60-часовая рабочая неделя, повышение пенсионного возраста и другие подобные темы должны быть памятны нашим читателям).

В этом году полное название мероприятия звучало так: “Гайдаровский форум - 2016. Россия и мир: взгляд в будущее”. “Солидарность” попыталась проследить направление этого взгляда.

НЕ НАШЕ РАБОЧЬЕ ДЕЛО

Каждый день работы форума в РАНХиГС проходили десятки панельных дискуссий, но выбрать, какую из них посетить в первую очередь, не составило никакого труда. Благо в обсуждении “социальных проблем в условиях структурного кризиса” принял участие министр труда Максим Топилин. Модератор дискуссии, директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева для начала посетовала на то, что “до 2014 года адресность плохо проникала в нашу жизнь”. Напомним, в последние месяцы социальный блок правительства продвигает идею социальных выплат по критериям “адресности” и “нуждаемости” и ищет плюсы в том, чтобы отдать эти выплаты на откуп и без того бедным регионам. Вопрос уже можно считать решенным.

Госпожа Малева, впрочем, продемонстрировала прекрасную осведомленность о реалиях в сфере социальных выплат. И, предваряя вопрос к министру труда, сообщила, что та самая адресность на деле - чаще “это отказ от индексаций, снижение объемов выплат”, “идет просто ориентация на экономию” [бюджетных средств], и от этого нарастает социальное напряжение. Тем не менее излишне драматизировать ситуацию эксперт не стала: драмы, по ее мнению, все-таки нет, а есть “негативная стабилизация”.

- У нас есть много вещей, связанных с тем, что по линии различных проверяющих органов регионам говорят: “Ай-яй-яй, нельзя что-то отменять”, - косвенно подтвердил слова модератора Максим Топилин.

И тут же зачем-то привел некий “пример Кировской области”, когда Минтруд помог дойти региональной администрации до Верховного суда, “с тем чтобы принять решение в пользу региона и тем самым отклонить протест одного из проверяющих органов, а именно Генпрокуратуры”. Подробностей господин Топилин не привел, но в контексте вышесказанного создавалось впечатление, что прокуроры справедливо указали на нарушения, а Минтруд “отмазал” кировское руководство в Верховном суде. Скорее всего, это не так, но вопросов от журналистов в ходе дискуссии предусмотрено не было. “Мы сейчас в этом направлении очень серьезно работаем”, - закрыл микротему Максим Топилин.

И рассказал о том, что с 1 февраля этого года все социальные выплаты, кроме материнского капитала, будут проиндексированы на 7%. Об этом, по словам министра, его ведомство буквально накануне, 12 января, договорилось с Минфином. 7% - это разница между фактической инфляцией 2015 года и 5,5% инфляции, которые фигурировали в бюджетном прогнозе. Общая сумма, которую потребуется выделить на эту индексацию, составит примерно 30 млрд рублей.

- Что касается [индексации] зарплат - то это дело работодателей, - добавил между тем глава Минтруда. Напомним, самым крупным работодателем в стране является как раз государство, которое Максим Топилин и представляет. И это, стало быть, его (государства) дело.

СДАЛ БЫ ПРИКУП - БЫЛ БЫ МИНИСТРОМ

Когда министр труда Максим Топилин говорил о 30 млрд средств на индексацию, на лице сидевшего рядом с ним бывшего министра финансов Алексея Кудрина не дрогнул, кажется, ни один мускул. Теперь 30 бюджетных миллиардов формально не его проблема.

Алексей Кудрин, как выяснилось, напросился на участие в дискуссии о социальных проблемах нарочно, потому что “из всех проблем, которые сегодня страна должна решать, социальные проблемы являются также структурными проблемами”. И в самом же начале своего выступления накидал еще несколько: “структура собственности, засилье госсобственности, недостаточная сила рыночных отношений и конкуренции, недостаточная эффективность”. И, что интересно, - проблема зависимости от нефти избыточных социальных обязательств, “которые мы набрали в период, благополучный по ценам на нефть”.

Набирал, конечно, не Алексей Кудрин - он-то как раз откладывал все, что можно, в “американский” Стабфонд и Фонд национального благосостояния (что, по совести, и пригодилось позже). Однако по поводу недостаточной эффективности финансист попал не в бровь, а в глаз: деньги лежали за океаном мертвым грузом и не работали на развитие экономики. Но, казалось, и 13 января бывший министр финансов задавался вопросом не о том, как заставить систему приносить прибыль, а из какой еще кубышки достать энное количество денег, чтобы протянуть еще энное количество времени. А если сможет протянуть (читай: потерпеть) господин Кудрин, то работоспособные россияне смогут и подавно. Например, до пенсии.

Он напомнил о том, что пенсионеров становится все больше, а работающего населения, соответственно, все меньше, и к 2030 году их количество в России сравняется. В принципе, заявил неожиданно спикер (которого некоторые СМИ демонизируют как чуть ли не главного “либерала”), он за социально ориентированное государство. Но есть, как говорится, нюанс: фактический, несмотря на все официальные заверения в благонамеренной социальной политике, рост бедности. И решить эту проблему, по мнению Алексея Кудрина, одним ростом социальных обязательств государства перед населением невозможно:

- В нашей ситуации, в российской ситуации, социальное государство нужно строить немножко иначе. Нам нужен экономический рост не меньше 5% в год. Это даст реальное увеличение возможностей прироста реальных доходов ежегодно и увеличение тех ресурсов, которые мы можем шаг за шагом направлять на соцподдержку. Если сегодня говорить о борьбе с бедностью, то процентов на 60 это вопрос экономического роста, может быть, даже на 70, а процентов на 30 - 40 - вопрос качества соцзащиты. Если мы не повышаем пенсионный возраст, - перешел к сути Кудрин, - то нам за четыре года придется для поддержки пенсионной системы поднять за счет бюджета ВВП еще на 1%. Где взять еще 1% ВВП? Могу сразу сказать: если сегодня ничего не делать, это ляжет грузом на бизнес, потому что я уже не знаю, с чего еще снимать расходы. С образования, здравоохранения мы уже снимали, сколько могли, но это человеческий капитал, это будущее, это наша конкурентоспособность, это тоже экономический рост.

Возможно, стоит попросить у читателей прощения за столь длинную цитату, но согласитесь, высказывание очень емкое: с населения все, что было можно, уже состригли, и если ничего не предпринять, под ударом окажется его величество бизнес. Следуя господину Кудрину, “если мы сейчас будем увеличивать поддержку этих социальных статей, мы будем увеличивать нагрузку на бизнес... и экономический рост будет снижаться”. (А то сейчас он повышается!) Вывод же у Алексея Леонидовича, кажется, один: надо повышать пенсионный возраст. К слову, тех, кто выступает против этого с аргументами, что у россиян чересчур низкая продолжительность жизни, эксперт считает популистами и “не очень погруженными в тематику” людьми. Умирает-то, например, молодежь, а статистику портит и старикам, и Минфину.

Портит экспертам “пищеварение”, конечно же, и пресловутая “низкая” производительность труда, которая наглейшим образом отстает в России от роста зарплат. Это все от нефтяной зависимости, говорит бывший министр финансов. Доходы нефтегаза росли, а там вынуждены были подтянуться и остальные компании (в основном с государственным участием), а там и все остальные. А производительность все не росла никак. А мы все складывали и складывали ренту в иностранную кубышку...

ПРОСТО ПРОДЛИ КОНТРАКТ

Дело было к обеду, и модератор дискуссии Татьяна Малева поспешила поблагодарить собравшихся с тем, чтобы они поскорее разошлись. Но не для обеда, а чтобы послушать выступление премьер-министра Дмитрия Медведева. Тот для начала признался, что у него “нет универсального средства от существующих в мировой и российской экономике в настоящий момент проблем”, но как-то “пытаться влиять на ситуацию”, в том числе даже (!) на рынок углеводородов, можно.

- Как? Для начала следует продлить трудовые отношения с ректором Российской академии народного хозяйства и госслужбы Владимиром Александровичем Мау, - поделился секретом успеха господин премьер. - Котировки нефти, может быть, сейчас чуть-чуть изменятся, будем следить за ними... Традиционные рецепты перестают работать...

На этом экскурс в методику работы правительства над борьбой с кризисом можно, наверное, и закончить. Зря торопились.

ПРИ ПРОЧИХ НЕРАВНЫХ

- Пусть проблемы развиваются, а мы займемся решением наших краткосрочных задач, - философски резюмировал свое выступление в дискуссии “Неравенство и экономический рост” профессор Университета Джорджа Мейсона (США) Джек Голдстоун. И добавил, что замедление быстрорастущих еще вчера экономик - это, возможно, даже к лучшему, ибо экономики таким образом выравниваются, и возможности для дальнейшего благополучия стран, соответственно, тоже. Методов грызть друг другу экономические глотки “с нуля”, хвала богам, не предлагалось.

Между тем, как рассказала в своем выступлении директор Независимого института социальной политики Лилия Овчарова, неравенство граждан в доходах, в принципе, способно производить экономический рост. То есть бедные стремятся преодолеть разрыв с более обеспеченными и производят больше товаров и услуг, а экономика за счет этого двигается вперед.

- Неравенство трансформируется в инвестиции, инвестиции - в рабочие места, а рабочие места трансформируются в новый доход населения, - пояснила Лилия Овчарова. - И вот когда это вдруг перестает происходить, возникает вопрос - почему?

Хотя, казалось бы, сама же (вполне в премьерском духе) и ответила - “вдруг”.

КРОКОДИЛОВЫ РЕЛЬСЫ

Достаточно “вдруг” высказался на следующий день глава ОАО “РЖД” Олег Белозеров:

- В нынешней ситуации государства [в российской экономике] много. Естественно, его должно быть меньше, - заявил он в ходе дискуссии “Компании с государственным участием: двигатель или тормоз экономики?”. (Напомним, возглавляемая господином Белозеровым компания на 100% принадлежит государству.)

Всего же российские компании с государственным участием дают стране около 50% всего объема валового внутреннего продукта (по итогам третьего квартала 2015 года российский ВВП, согласно оценке Росстата, равен 19 305,2 млрд рублей) и при ежегодном совокупном доходе примерно в 30 трлн рублей выдают акционерам и участникам хозяйствующих субъектов более 200 млрд рублей, сообщил министр промышленности Денис Мантуров.

Олег Белозеров в свою очередь считает, что из числа компаний с госучастием можно исключить бюджетные организации, и тогда их доля в ВВП составит 29%. Эта цифра, согласно данным председателя совета директоров ПАО “Аэрофлот” Кирилла Андросова, более близка к среднемировому значению - 30% ВВП государства. Для сравнения: китайский показатель - 45%, в Швеции это 65%, в Финляндии - 60%. Отметим, что последние две страны, особенно Швецию, по праву принято считать примерами социально ориентированных государств. (Однако прямой зависимости между таким процентным соотношением и социальным благополучием нет - примером может послужить Корейская Народная Республика с полностью государственной экономикой.)

Общий вывод из дискуссии - ничего нового нас не ждет. И государство из экономики никуда не денется, несмотря на то, что в кризис пытается приватизировать некоторые проблемные активы. Добавим, людям, занятым на “активном” производстве, это вряд ли сулит что-либо хорошее ввиду того же кризиса: сейчас, с точки зрения бизнеса, время скорее скупать металлолом, чем развивать производство.

КРИЗИС ЕСТЬ, А РИСКОВ НЕТУ...

“Исследователи пытались ответить на вопрос, существует ли взаимосвязь между кризисом, социальными последствиями и критическими явлениями”, - говорится в пресс-релизе РАНХиГС по итогам дискуссии “Россия в кризисе: политические риски 2016 года”. Попасть на саму дискуссию “Солидарности” не удалось: организаторы выделили для нее чрезвычайно маленькое помещение, и еще до окончания предыдущей сессии “панелей” десятки журналистов бесцельно толпились в коридоре перед аудиторией. Как сказал один из коллег, “вдруг им там всем сейчас станет плохо, их вынесут, а мы зайдем...”. Но, судя по предмету исследования, названному выше, читатели многих СМИ не потеряли вообще ничего. Потому что связь между кризисом, его же (!) социальными последствиями и критикой положения вещей очевидна и без Гайдаровского форума. Как говорится в том же пресс-релизе, “общественное сознание постепенно догнало фактическое положение дел”.

Да, берегитесь: “их” соцопросы, оказывается, говорят, что мы “морально готовы к снижению курса рубля”. И еще: профессор Финансового университета при правительстве РФ Алексей Зубец нашел крайних: назвал главной причиной российского кризиса снижение нормы сбережений домохозяйств. “Мы зависим от того, откладывают ли домохозяйства средства на черный день”, - признался правительственный ученый. Но вы ведь и без него знаете, в чьи карманы залезают власти, когда прижмет...

“Нашему поколению придется проявить всю полноту исторического творчества и [взять на себя ответственность за] все последствия принятых решений”, - представил свой натюрморт председатель попечительского совета Института проблем глобализации Михаил Делягин, который в свои 47 лет никаких глобальных решений, кажется, пока еще не принимает. Не говоря уже об ответственности. Но главный вывод дискуссии, думается, в том, что львиная доля народного неудовольствия пока что приходится не на федеральные власти, а на местных региональных начальников. Им и плети в руки.

ВОДА ГАЙКУ ТОЧИТ

В последний день форума одной из наиболее прекрасных дискуссий оказалась та, что имела претенциозное название “Индустриализация 2.0”. Красота ее, несомненно, заключалась в том, что из пятерки выступавших только один человек упомянул о техническом перевооружении предприятий как о факторе этой самой индустриализации. И то - если коротко - смысл соответствующего сообщения замдиректора производственного комплекса по организационному развитию ОАО “Раменское приборостроительное конструкторское бюро” Дмитрия Стюхина, на взгляд корреспондента “Солидарности”, сводился к тому, что без десятка сопутствующих факторов (примерно: принятие реальности, развитие концепции, исполнение реализации и мотивация работника вместо оплаты труда) никакое переоснащение производства вам не поможет. Не стоит, однако, удивляться: “эксперт-практик в области построения, внедрения и оценки производственных систем устойчивого развития” Дмитрий Стюхин, недолго думая, назвал себя “тем самым парнем”, который “точит гайки”.

Были, впрочем, и другие откровения. Так, директор ГК “Оргпром” Алексей Баранов признал тот печальный факт, что бизнес в России привязан к интересам собственника, и никого другого: ни персонала, ни клиентов, ни государства... Исполнительный директор межрегионального общественного движения “Лин-форум. Профессионалы бережливого производства” Александр Бородулин ради “Индустриализации 2.0” предлагал вернуться к практике советского “Всеобуча” и внедрять повсеместно идеи бережливого производства. С ним были согласны и другие участники дискуссии (которой, ввиду всеобщего согласия, не получилось), и даже корреспондент “Солидарности”. Но только вот какое это все имеет отношение к индустриализации?.. Да такое, что организаторы, видимо, перестраховались и спрятали за первым, призывающим названием дискуссии второе, уточняющее: “Роль производительности труда в обеспечении конкурентоспособности и успешности государства”.

Время, которое мог бы провести на этом мероприятии читатель “Солидарности”, не было бы потрачено даром. Ибо директор департамента развития производственной системы АО “Объединенная судостроительная корпорация” Станислав Чуй не оставил бы его равнодушным.

- Либо вы [для увеличения производительности труда] нарушаете технологию, либо вы, извините, автоматизируете процесс, что дорого... - признал он. И призвал уж лучше заниматься тем самым бережливым производством (что, безусловно, тоже важно, но...).

БЕЗ РАБОТЫ НЕ ОСТАНУТСЯ

Во время экспертной дискуссии на тему “Проблемы прогнозирования и моделирования рынка труда в России” (в ней принимали участие ученые и пара представителей Центробанка) руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич сообщил о том, что “в период между кризисами производительность труда оказывает причинное влияние на зарплату”. Но в то же время “на всем периоде такая связь нечетко выражена”. Из-за этого, дескать, “не проявляется зависимость производительности труда от зарплаты”. Просто отметим, что “между кризисами” - это в нормальной обстановке, при нормальном состоянии дел. Но по господину Гурвичу (в нашей, конечно, обывательской интерпретации) выходит, что как только кризис наступает, так теоретики теряются в теории. Не говоря уже (см. слова премьера выше) о практике практиков.

Пролетарски выражаясь, отечественная экономическая наука зафиксировать денежный ад еще может. А вот придумать, куда воткнуть пробку, - пока еще нет. Разве что во всех наемных работников скопом - дабы увеличить пресловутую производительность труда без особых издержек на модернизацию производства.

Результаты такого подхода пока что выражены только в форме прогнозов, но и прогнозы, с другой стороны, не Гидрометцентр дает, а целый Гайдаровский форум. Например, Евсей Гурвич назвал отечественный рынок труда “островком благополучия” на фоне других рынков внутри страны. Эксперт основывается на том, что “несмотря на кризис, безработица невысокая”, хотя в то же время “зарплата снижается”. Причиной последнего явления господин Гурвич считает все то же пресловутое снижение производительности труда.

А если верить руководителю Центра макроэкономического анализа и прогнозов Института экономики Российской академии наук Александру Френкелю, в 2016 году количество безработных в России может увеличиться почти на 2,5 млн человек. По мнению господина Френкеля, причиной резкого роста безработицы может стать затянувшееся ухудшение рыночной конъюнктуры, а также резкое сокращение возможностей предприятий для вложения денег в повышение собственной эффективности и перераспределение занятости.

Отметим, что по данным Министерства труда на 29 декабря 2015 года, численность официально зарегистрированных безработных россиян составила 993 тыс. человек. Александр Френкель в своих прогнозах оперировал альтернативными данными. По его словам, реальное количество безработных в России на конец прошлого года - 4,6 млн человек, и к концу текущего года оно достигнет 7 млн человек.

А в начале следующего года состоится новый Гайдаровский форум.

Павел Осипов

Источник:  http://www.solidarnost.org/articles/Dyrka_ot_krizisa.html